Эпоха природно-техногенных катастроф

11 марта 2011 г. – в результате цунами в водах Японии, вызванного землятресением, произошел выход из строя системы охлаждения реакторов АЭС «Фукусима-1». Произошедшее повлекло рост температуры и давления в реакторе.
В последующие дни на АЭС произошло несколько взрывов, возникли серьезные проблемы с охлаждением топливных стержней. Концентрация радиоактивных веществ в воздухе рядом с АЭС превысила предельно допустимое значение в 1000 раз. Уровень радиации в Токио по одним данным находится в норме, по другим – превышает норму в 40 раз. Информация носит противоречивый характер, чуть ли не на международном и массмедийном уровне ходят слухи о том, что власти Японии скрывают правду о произошедшей катастрофе.
О степени трагичности событий, переживаемых японским обществом свидетельствует тот факт, что впервые после атомных бомбардировок в Хиросиме и Нагасаки (в 1945 г.) к нации обратился император Японии.

Олег Пыльцын

Эпоха природно-техногенных катастроф

Последнее мощное землетрясение с последующим цунами в Японии обозначило новую проблематику в спектре катастрофических явлений, с которыми сталкивается человечество. Это не просто природные или чисто техногенные, а комплексные природно-техногенные катастрофы. Природа нанесла свой удар в виде землетрясения и цунами, но цепь катастрофического на этом не оборвалась, продолжившись в виде «катастрофы мирного атома». Вроде и АЭС не была разрушена ни землетрясением и цунами, реакторы были заглушены, а катастрофический сценарий на ядерных реакторах разыгрался на проблематике «второго плана» - на обесточивании системы охлаждения реакторов, в результате чего пошел перегрев ядерного топлива. Т.е., в продолжении природной катастрофы пошла чисто техногенная, на которую ещё накладывается недостаток в снабжении электроэнергией всей японской инфраструктуры – промышленной и жизнеобеспечивающей. В итоге мы видим яркую картину именно комплексной катастрофы. Эта картина и позволяет ставить вопрос о наступлении новой эпохи в катастрофических явлениях, когда чересчур усложнившиеся технологии под ударом природной стихии переходят в «катастрофический» режим. Либо наоборот, техногенная катастрофа может вызвать природную, как это произошло в Мексиканском заливе в прошлом году, когда техническая авария обернулась природной катастрофой. Собственно, именно эти две катастрофы и позволяют ставить вопрос о наступлении новой эпохи в катастрофических явлениях – эпохи комплексных природно-техногенных катастроф, когда ошибки в человеческих технологиях в сочетании с природно-катастрофическим фактором приводят к необычайным по масштабу катастрофическим явлениям.

При этом нельзя сказать, что ранее уж совсем подобных явлений не было, они просто носили единичный характер, а сейчас такие явления пошли гуртом. Ведь помимо описанных к этому же разряду катастрофических явлений стоит отнести и пожары прошлого года в России, когда в силу технологического развала противопожарной защиты лесов пожары обрели огромную мощь по всей России, нанеся при этом чувствительный удар даже по легким столицы, наполненных смогом приличный промежуток времени. Да и аварию на Саяно-Шушенской ГЭС стоит причислить в этот же класс катастроф, потому как техническая авария привела к значительным природным катаклизмам. Но, понятно, что пожары в России и авария на Саяно-Шушенской ГЭС всё же не идут по своим масштабам в сравнение с катастрофами в Мексиканском заливе и на северо-востоке Японии. Но отражают своей сутью то же явление – явный крен в катастрофических явлениях на комплексный характер, чего ранее не было. Рассмотрим с этой точки зрения предыдущие мощные землетрясения в той же Японии.

Предыдущее мощное землетрясение 1995 года в Кобэ унесло жизни примерно 6 тыс. человек, но разрушительным оказалось не самое землетрясение – здания то устояли, а пожары, возникшие в результате коротких замыканий в проводках зданий. Получается, что эта катастрофа тоже носит тот же комплексный характер, когда с непосредственной угрозой в виде сейсмического удара японцы справились, а прорвало на «втором технологическом плане» - плане пожарной незащищенности электропроводки. Однако, значительно более катастрофическими были землетрясения 1923 и 1933 годов, но тогда техногенный фактор не вступил в действие. Правда, в 1923г. гибель от землетрясения дополнилась гибелью от социального фактора: в природных катаклизмах коренные японцы обвинили корейцев и китайцев, в результате чего к непосредственным жертвам землетрясения добавились около 6 тыс. корейцев и 700 китайцев, убитых в своеобразную азиатскую «Варфоломеевскую ночь», а общее число жертв оказалось под 150 тыс. человек. В марте же 1933 года сценарий землетрясения с последующим мощным цунами на северо-востоке Японии природой был разыгран аналогично 11 марта 2011 года, причем волна цунами достигала высотой те же 30 метров. Спрашивается, о чем же думали японцы, когда строили атомные станции на этом самом северо-восточном побережье, уже подвергавшимся аналогичному удару цунами в 1933г.? Думали, что такого никогда более не повторится? Так человеческий просчет в ХХ в. привел к масштабной природно-техногенной катастрофе в ХХI в.

И немного о символизме наступающей эпохи. Ясно, что катастрофы, подобные произошедшей в Мексиканском заливе и нынешней японской, носят и символический характер, предупреждая о чем-то весьма значительном в будущем. Аналог тут напрашивается сам собой – Чернобыль 1986г. в СССР. Ясно, что мир ждут значительные перемены.