«Суд времени». Сергей Кургинян наносит удар

1. «Суд времени» и его намечавшийся либеральный бэкграунд

На не самом последнем либеральном Пятом канале («Петербург»), который недавно стал федеральным, появилась новая передача под названием «Суд времени». В сетке вещания канала она заняла место, которое до этого занимала «Свобода мысли» с Ксюшей Собчак и соответствующей ей телеаудиторией.

Многие поначалу даже и не стали сколько-нибудь серьезно интересоваться «Судом времени», мотивировав все простыми доводами. Во-первых, канал сугубо либеральный, на нем основное место отведено Дмитрию Быкову, Ксюше Собчак, Светлане Сорокиной и другим аналогичным персонам, быть может, не плохо соотносящимся с питерской либеральной интеллигенцией, но мало интересной более широкой и нестоличной аудитории. Во-вторых, до этого в сетке вещания данное эфирное время было железно застопорено за Ксюшей Собчак, которая у абсолютного большинства граждан страны ничего кроме отрицательных эмоций не вызывает (бесстыдная тусовщица, развязанная во всех отношениях дочурка одного из политиков «демократической волны», элитная и чересчур «понтовая» «девочка»). В-третьих, в «Суде времени» в качестве ведущих были заявлены два либеральных журналиста – Млечин и Сванидзе. Последний у нелиберальной аудитории вызывает откровенное презрение, в своих «хрониках» по косточкам разобравший (постмодернистски деконструировавший) советский исторический процесс и представивший его обычными для либеральной тусовки штампами («империя зла», «тюрьма народов»). Ничем не лучший имидж сложился и у Млечина, журналиста, снявшего не мало фильмов и написавшего не мало книг «вроде бы» исторического содержания. Не последнее место в этих книгах отведено, к примеру, еврейскому государству.

Искать объяснение этой тяги Млечина к теме еврейского государства никто не собирался (в конечном счете, Млечин имеет право любить или не любить Израиль, ставить или не ставить его в поле своих журналистских интересов), но информация как-то сама собой всплыла. А после того как она попалась нам на глаза, то не привести ее было бы, по меньшей мере, не верным. И под рубрикой «информация к размышлению» она вполне может быть дана.

Итак, «информация к размышлению» (http://www.jewish.ru/theme/cis/2009/04/news994273067.php):

В декабре 2008 года Леонид Млечин за цикл программ об Израиле был удостоен звания «Человек года-5768» в номинации «журналистика», присуждаемого Федерацией еврейских общин России. Далее следует выдержка из интервью Млечина с журналистом Jewish.ru, в котором Млечин подробно рассказал о «своем еврействе».

— Леонид Михайлович, нашим читателям было бы интересно узнать о ваших корнях и о вашем происхождении. Воспитывались ли вы в еврейской среде и придерживалась ли ваша семья еврейских традиций?

— По своему существу мои родители и даже их родители были абсолютными атеистами. Никто не знал и не соблюдал никаких еврейских праздников. Кухни еврейской у нас дома как таковой не было. Иногда приезжали родственники и угощали нас еврейскими блюдами. Вот все, что я помню, а специально мои родители ничего не готовили. Мой дедушка в детстве говорил на идиш, потому что он вырос в Витебске. Однако он очень рано ушел из дома и перешел на русский язык. К сожалению, я мало чем могу похвастаться, рассказывая о своем еврейском происхождении.

— Вы много пишете о евреях, Ближнем Востоке и таком явлении, как антисемитизм. Очевидно, что для вас это не просто вид ксенофобии, а нечто личное. Ощущаете ли вы себя евреем сейчас?

— Конечно я себя ощущаю евреем. Я думаю, что сначала это было в значительной степени продиктовано вторичной самоидентификацией — когда тебе говорят, что ты еврей и таким образом ты об этом узнаешь. Я являюсь атеистом, что страшно не модно сейчас. Может быть мои убеждения когда-нибудь и изменятся, но в данный момент я думаю именно так. Что касается всего остального, то я думаю, что для полноты ощущений необходимо находиться в окружении, где соблюдается еврейский образ жизни. Зато к еврейскому юмору я отношусь очень хорошо. Естественно, я ощущаю себя евреем. Теперь уже не только вторичным. Я пришел к этому.

Конечно, это полное право Млечина, соотносить себя с теми или иными вещам в жизни, но все-таки информация интересная, особенно она вступает в некоторую комплексную игру с тем, как Млечин относится к российской истории. Общественная организация, имеющая связи с еврейскими элитами (политическими в том числе), занятая вручением премий – это уже предмет политаналического разбирательства, ибо когда она вручает человеку некую премию, то фактически поощряет его. Большинство таких «премирующих» организаций работают не просто из каких-то меценатских побуждений, а побуждений исключительно политического характера, с целью оказания политического воздействия. И многие олигархи (Березовский и многие другие, несть им числа этим «нуворишам») были и остаются держателями подобного рода организаций как инструментов политического влияния на общество и элиту, интеллигенцию и СМИ.

При этом мы еще раз подчеркиваем, что вопрос о том, как Млечин относится к еврейской истории и культуре, хорошо или нет, - личное дело Млечина. Нет никакого желания даже посягать на это право.

В общем, в итоге нескольких причин (либеральный канал, эфирное время Ксюши Собчак, ушедшей в отпуск, и два либерально настроенных журналиста, жестко и отчаянно разбирающих русскую историю) многие представители нормальной (нелиберальной, не кайфующей на антипатриотизме) части общества смотреть программу просто не стали. Однако, те, кто программу смотреть все же стал, были даже удивлены тем, что они там увидели.

2. «Суд времени» и Кургинян

«Суд времени»… По всей видимости, планировалось, что это будет либеральный суд над русской историей, для чего и были приглашены такие мастера этого «суда над историей» (даже клиокамфа, «войны с историей» на уничтожение) как Сванидзе и Млечин. Для пущей важности и респектабельности намечавшегося грандиозного либерального действа в программу в качестве оппонента Млечину, а фактически и оппонента Сванидзе был приглашен известный российский политолог Сергей Кургинян. Тут-то прокол у либералов и вышел.

Что из этого приглашения получилось, можно увидеть, посмотрев передачу. А получилось то, что Кургинян, известный своими просоветскими взглядами и даже желанием возродить Советскую империю, начал громить и Млечина, и Сванидзе, и их либерально-демократические подходы к пониманию истории, а самое главное и защитников этих подходов типа Е.Ясина, Л.Кравчука, С.Шушкевича.

В программе, посвященной Беловежскому соглашению, Кургинян, невзирая ни на что, устроил Кравчуку и Шушкевичу, вместе с Ельциным в 1991 г. подписавшим документы о роспуске Советского Союза, «постсоветский Нюрнберг». Позицию Кургиняна поддержал 91% телеаудитории. В первом (только что вышедшем) выпуске программы о событиях Черного октября 93-го года с позицией Кургиняна были согласно 93% телеаудитории. Более чем на 90% наше общество считает распад Советского Союза катастрофой и преступлением, а расстрел парламента, совершенный в 1993 году президентом Ельциным, – крахом демократического проекта в России.

Просоветски настроенный политолог Кургинян оказался созвучен большей массе российского общества, чего совсем нельзя сказать о либеральных «историках» Млечине и Сванидзе. При этом какбы последние не пытались сбить Кургиняна с толку, увести того в сторону, перебить, всячески помешать тому излагать свои мысли, все это, по большей части, только усиливает позиции Кургиняна.

Интересно отметить, что откликов в прессе на новую передачу появилось не слишком много. Даже слишком не много. Что связать можно только с тем, что либеральная телекритика просто решила замолчать тот бой, который Кургинян при непосредственной поддержки патриотически-мыслящая части российского общества дал всякого рода антипатриотам, антисоветчикам, перестройщикам разных мастей.

Конечно, достаточно широко откликнулся, незамедлительно начал реагировать Интернет. Большинство поддерживает Кургиняна, от чего либеральная публика просто места себе не находит. Как пример: на форуме Пятого канала «местная либеральная братия» даже создала тему «Кургинян», в которой до ужаса нервозно стала обливать Кургиняна чуть ли не помоями. Многие эксперты даже заговорили о том, что это важнейший показатель: Кургинян жестко пнул «гадюшник» и теперь этот «гадюшник» на него зашипел. Но сколько бы обитатели всякого рода «гадюшников» не шипели, итогов голосования телеаудитории это никак не отменит: люди отшатнулись от либерального антигосударственного и антиисторического вопля, так легко и звонко звучавшего в перестройку. Теперь этот антигосударственный и антироссийский вопль ничего кроме раздражений не вызывает.

Конечно, много либеральная общественность заговорила о довольно непростых личных качествах Кургиняна, тем более что тот известен своей эмоциональностью, вспыльчивостью, но ведь еще и славен изрядной принципиальностью, образностью построений, интеллектуальностью и глубиной мысли. Конечно, либералы обижены (нет и не может в этом быть никаких сомнений – они обижены давно): Россия упорно не желает их поддерживать. От этого на форумах либерального толка все отчетливее начинают педалироваться оценки, согласно которым, народ – «быдло» (логика незатейлива: не будь народ «быдлом», он бы голосовал бы за них, за либералов, а не за какого-то Кургиняна). Все эти оценки просматриваются, к примеру, на форуме Пятого канала.

Желая противостоять претензиям обиженных на народ и Россию либералов, можно дать некоторые абстрактные пояснения по поводу необоснованности их претензий к народу (который волен сам решать кого поддерживать и кому верить) и тому же Кургиняну. Либералы винят Кургиняна в эмоциональности и народ, якобы ведущийся на эту эмоциональность.

Вообще говоря, в юридическом деле есть такое понятие как риторическая аргументация. Если некоторые примитивные юрислингвистические подходы считали аргументацию в судебном дискурсе исключительно предметом формальной логики, то наиболее глубокие подходы смотрят на все принципиально сложнее. Согласно содержательным подходам, берущим свое начало еще во временах античности и не потерявшим свою актуальность и сегодня, аргументация представляет собой единство трех компонентов – этического (ценностного), рационального и иррационального (эмоционального). Риторические, ценностные и эмоциональные конструкты рассматриваются при этом как средства, помогающие доносить свою позицию до публики и делать более понятной и воспринимаемой.

Иными словами, аргументация должна представлять собой единство этоса, логоса и пафоса. И именно это единство способен улавливать народ («глас народа»). А кто сильнее в своей аргументации, можно определять с учетом этих составляющих.

Многие, к примеру, признали, что Кургинян значительно эмоциональнее Млечина, прячущегося за дешевые бытовые штампы и стенающего по поводу тех или иных бытовых трудностей, с которыми была сопряжена жизнь в Советском Союзе. Кургинян же на этих бытовых несуразицах внимания аудитории не фиксирует, а поэтому его переживания гораздо более существенны, эмоциональны, носят более глубинный характер. К примеру, развал страны, победившей фашизм, он иначе как метафизической катастрофой и не считает. И переживает это событие как личную и метафизическую трагедию. Переживает при этом серьезно и эмоционально. Переживает не из-за каких-то бытовых мелочей, а по серьезным поводам, к примеру, по поводу сверхсмертности, разразившейся в России во время гайдаровско-ельцинских реформ, пресловутой «шоковой терапии». Это в то время как свидетельница Млечина сверхсмертностью озабочена не была, виной Гайдара считать это как-то не хотела (сказала о какой-то переферийной гипотезе, согласно которой в сверхсмертности виновата только антиалкогольная кампания Горбачева, но ни в коем случае не «шоковая терапия») и посетовала (на фоне аргумента о сверхсмертности российского населения) на то, что без Гайдара бы мы не узнали бы мобильников и прочих «гаджетов». Весь Интернет был дико шокирован отвязанностью млечинской свидетельницы, на одну доску поставившей «гаджеты»-финтифлюшки и сверхсмертность населения из-за катастрофически упавших условий жизни, качества социального обеспечения, разразившихся социальных бед, так что мы после реформ Гайдара до сих пор не знаем, сколько в стране беспризорников.

Ради справедливости надо сказать, что позиция Кургиняна не была ни беспринципной, ни неразборчивой. К примеру, по коллективизации он не стал защищать все перегибы этого процесса и признал его глубочайшую трагичность, но при этом указал на три важных момента, которые Млечин даже не хотел замечать:

1. Без коллективизации, проведенной форсированными темпами, невозможно было бы в кратчайшие сроки закупить оборудование и осуществить индустриализацию, без чего, в свою очередь, было бы невозможно победить во Второй мировой и Великой Отечественной войнах. (Это были вынуждены признать даже свидетели со стороны Млечина – к примеру, историк, профессор МГУ Рогалина).

2. «Проклятые коммуняки» на полученные в результате коллективизации (продажа зерна за границу) деньги купили технологическое оборудование, в кратчайшие сроки построили заводы, т.е. провели форсированную модернизацию, а не накупили виллы, дворцы, золотые унитазы, хаммеры и майбахи, как это сделали ельцинские реформаторы, обобравшие народ до последней нитки и доведшие его до сверхсмертности.

3. Коллективизация как одна из составляющих сталинской модернизации по своей жестокости не была чем-то из ряда вон. Модернизация в Европе шла ничуть не мягче (знаменитое английское огораживание, по ряду авторитетных оценок, унесшее многие тысячи жизней; работные дома Франции и т.д.), причем России перед войной предстояло пройти за 10 лет тот сложный путь, который за гораздо большее время проходила Европа (это не бессмыслица и не «советский маразм»). Советская Россия готовилась к главной схватке в своей истории – схватке с фашизмом.

Кургинян со всей эмоциональностью говорил: нельзя обессмысливать жертвы коллективизации – нужно признать, что они имели свой трагический и исторический смысл. Вспоминаются слова видного философа-марксиста А.П.Бутенко, негативно относившегося к Сталину, но признававшему: «Народ, кремировавший свою историю, не может быть политическим, ибо он лишается будущего, утрачивает все ориентиры». Нельзя жертвы лишить смысла, еще и потому что не проведи СССР модернизацию, по плану «Ост» фашисты бы уничтожили русских как нацию.

На поле эмоциональном и этическом Кургинян явно выигрывал, ибо его позиция была глубже млечинской. Для Кургиняна вся история насыщена экзистенциальными и метафизическими смыслами, так что он был и эмоциональнее и много ближе к ценностному ядру русской и российской истории, чем его оппонент.

Но Кургинян берет верх не только в пространстве этоса и пафоса, а еще и в пространстве логоса. Очень быстро стало понятно, что Млечин не знает логики (или делает вид, что не знает) и на этой основе выдает подчас просто глупые мысли. Это хорошо было видно, когда Млечин нес несуразицу и выдавал нескончаемые алогизмы в момент, когда Кургинян рассказывал о том, что ГКЧП был игрой элит. Сначала Кургинян говорит, что только некоторые члены ГКЧП знали о том, что ГКЧП – игра. Потом Млечин, пытаясь запутать Кургиняна и сбить его с толку (а потом, видимо, с ехидством поймать на ошибках), говорит: «И все остальные члены ГКЧП тоже понимали, что это была игра?» Когда Кургиняна это тупое и алогичное словоблудие ехидного журналиста окончательно вывело, он публично сказал ему: «Веди себя прилично при публике столичной».

Млечин просто не знает формальной логики, в то время как Кургиняну, математику по одному из его образований, она хорошо знакома. Когда Млечину нечего сказать, то он начинает кривляться. Когда Кургинян пытается содержательно вскрыть какой-то новый уровень обсуждаемой в студии проблемы, то ему легко и упорно может начать мешать Сванидзе.

С цитатами из ведущих мировых экономистов и политологов Кургинян начал доказывать антинародность гайдаровского курса реформ, чему Сванидзе попытался противостоять. Логика была проста: как только кто-то начинает говорить об антисоциальности гайдаровского курса, либералы начинают вопить «А, это Зюганов говорит, он ненавидит капитализм», а как только приводят цитаты далеко не Зюганова, а Стиглица, Сакса, Бжезинского, то либералы говорят: «Опрашивайте Руцкого – зачем вам цитировать Бжезинского?». И это правильно: Бжезинского или экономических гениев мирового масштаба нельзя оплевать – зато можно попытаться заплевать кого-то из российских патриотов, засмеять на худой конец, забить снобизмом… В общем из-за цитат из Бжезинского у Сванидзе начались протестные реакции на Кургиняна и он сделал все, чтобы не дать аудитории вникнуть в суть позиции обвинения. Кургинян же не спасовал и поставил Сванидзе на место, резко, молниеносно отозвавшись о его «троянских советах» как о в высшей степени бестактных.

Наконец, постоянные «мешалки» со стороны Сванидзе хорошо показывают, что он откровенно выступает на стороне Млечина и постоянно ему подыгрывает. Собственно сказать, это схватка «двое на одного»: Кургинян против Сванидзе и Млечина. Но, в конечном счете, все эти неуместные ерничанья, передергивания и перебивания, различные интеллигентские позы, также показывает слабость позиций Млечина и якобы находящегося над схваткой Сванидзе. Наконец они показывают то, что Кургинян более содержателен (иначе бы его можно было не перебивать, не пытаться увести в сторону, сбить с мысли и т.д.).

Несмотря на все очевидные огрехи формата передачи (недостаток времени на обстоятельное развертывание позиций и т.д.), постоянные либеральные проявления снобизма, ехидства и ерничанья, Кургинян уверенно побеждает, находясь в общем-то на чужом информационном поле, где пытаются править бал Сванидзе и иначе как «ваша честь» его не величающий Млечин.

Поговаривают, что во многих домах ничего кроме гомерического хохота обращение Млечина к Сванидзе «по имени» «ваша честь» не вызывает. И ничего кроме ненависти не вызывает иногда достаточно значительная разница между результатами голосования более либеральной студийной аудитории и телезрителей со всех окраин России.

3. Кто такой Кургинян?

Если до этих жарких дискуссий на «Суде времени» Кургинян был хорошо известен в патриотических и экспертных кругах, многих политологов и политических аналитиков, достаточно часто появлялся на телевидении, часто публиковался в ведущей российской патриотической газете «Завтра», то теперь он получил как никогда широкую трибуну на телевидении и не только смог быть достаточно наступательным и уверенно противостоять двум матерым либеральным журналистам, но и смог нечто большее. Как общественный обвинитель он превратил Кравчука и Шушкевича из свидетелей процесса в обвиняемых: эти приехали за аплодисментами «благодарных за разрушение СССР россиян», радостно и наивно приготовили очередную порцию демагогии, изрядно смахивающей на ту ересь, которой безостановочно закармливал страну Горбачев лет 20-25 назад, и получили совсем не тот разговор, которого ждали. Им было неуютно, хотя они и вели себя нагло и нахраписто. Но не это главное. Главное, что общество смогло через много лет после 1991 года увидеть всю лживость, вертлявость и наглость Кравчука и Шушкевича. Один аналитик сказал после передачи: глядя на них, я понимаю, что в 91-м году Советскому Союзу как никогда нужна была другая элита, совсем не такая как Горбачев, Ельцин, Кравчук и Шушкевич. Тогда бы можно было избежать распада Советского Союза, страшных межнациональных конфликтов, чудовищно антисоциальных реформ.

Конечно, благодаря силе своей позиции Кургиняна стали обсуждать и люди, мало знакомые с его позицией и деятельностью. Популярность сайта Центра Кургиняна увеличилась, многие пользователи Интернета стали набирать в поисковиках фамилию человека, сумевшего публично дать успешный бой Сванидзе и Млечину. Люди стали подробнее интересоваться, а кто же этот человек, политолог с армянской фамилией Кургинян.

Учитывая этот сильно возросший общественный запрос, усилившийся вопрос «Кто такой Кургинян?», аналитики портала «Совшкола» подготовили об этом человеке развернутую справку, тем более что популярная в таких случаях Википедия в этом плане весьма немногословна (должно быть, только пока). А ведь людей, способных публично дать бой охотникам до пересмотра и извращения российской истории, знать и помнить нужно.

Сергей Ервандович Кургинян родился в Москве в ноябре 1949 года в глубоко интеллигентной семье. Отец его – Ерванд Амаякович, армянский крестьянин, приехавший в Москву в 30-х годах по комсомольской путевке, позднее – доктор исторических наук, профессор, заведовал кафедрой новой и новейшей истории Ближнего Востока в одном из ведущих московских вузов. Мать – Мария Сергеевна, филолог, специалист по западноевропейской литературе, была научным сотрудником Института мировой литературы им. М.Горького, автор целого ряда широко известных в филологических кругах монографий, среди которых такие работы как «Романы Томаса Манна» (1975), «Джордж Байрон. Критико-биографический очерк» (1958) и др. В роду Кургиняна были князья Мещерские, Карамзины.

Уже в детстве он проявлял огромный интерес к наукам, прежде всего, истории. По окончании в 1967 году с золотой медалью школы, Кургинян, увлекавшийся – и тогда и сейчас экстремальным туризмом – поступил на геофизический факультет Московского геологоразведочного института (МГРИ), который был для Кургиняна подходящим в том числе и по причинам сравнительно слабого идеологического контроля. Вуз Кургинян окончил с отличием в 1972 году по специальности «инженер-геофизик», защитив свою дипломную работу по проблемам распознавания образов в особых метрических пространствах и решению некорректно поставленных обратных задач. Уже в институте у Кургиняна сложился самодеятельный театральный драмкружок «На досках», бессменным режиссером которого он и стал. Кроме того, в институте Кургинян вел семинары по философии Ф.Ницше и работам А.Авторханова. Эти семинары оказались достаточно неожиданными для МГРИ.

Вдобавок ко всему Кургинян был секретарем комсомола геологического факультета и занимался научной работой на кафедре высшей математики. Еще в школе у него открылся математический талант, он занял место победителя в математической олимпиаде, однако при своей безусловной одаренности поступать ни на мехмат МГУ, ни на философский факультет все того же МГУ не стал. Во-первых, скептически относился к элитам и элитарным заведениям, а, во-вторых, громадный гражданский темперамент сына, проявление которого грозило Колымой, крайне сильно беспокоил родителей. Недаром политический пассаж Кургиняна, когда он в 1968 году открыто назвал преступлением ввод войск в Чехословакию, во МГРИ ему практически сошел с рук, чего в МГУ никто не допустил бы.

В 1973 году Кургинян поступил в аспирантуру Геологического института АН СССР, а в 1974 году был переведен в аспирантуру Института океанологии АН СССР. В 1976 году он окончил аспирантуру и в 1978 защитил диссертацию по чистой (фундаментальной) математике в сфере теории устойчивости и управления сверхсложными системами, посвященную пионерным разработкам в области теории решения обратных задач при анализе информационных полей, описываемых линейными и нелинейными операторами. В качестве математика Кургиняну была присвоена ученая степень кандидата физико-математических наук.

С 1974 по 1984 годы, будучи научным сотрудником Института океанологии АН СССР, Кургинян работал над докторской диссертацией, посвященной проблемам решения обратных задач при анализе информационных полей, описываемых существенно нелинейными операторами, а также проблемам устойчивости сверхсложных динамических систем.

В 1984–1986 годах Кургинян работал научным сотрудником Московского геологоразведочного института. К этому времени он уже являлся основателем и руководителем театра «На досках», одного из самых известных авангардистских, нонконформистских театров в Москве. Еще в 1979 году, уже будучи кандидатом наук, Кургинян поступил на заочное отделение режиссуры Московского Театрального училища им. Щукина, которое окончил с отличием. За годы существования театра, кстати говоря, очень модного в начале перестройки, официальное руководство от культуры больше десятка раз пыталось его закрыть. Постановки Кургиняна, во многом спорные и экспериментальные, включали в себя элементы экспериментальной и исследовательской работы как в области театральной техники и актерского мастерства, так и в области психологии, социологии, лингвистики, философии и методологии. Театр для Кургиняна с его единомышленниками стал площадкой социокультурного анализа и идеологического моделирования. Тематика постановок отличалась высокой степенью актуальности и достаточно нестандартными подходами к решаемым проблемам. В качестве примеров можно упомянуть такие работы, как «Компенсация» – спектакль, посвященный судьбам ликвидаторов Чернобыльской катастрофы, и «Стенограмма» – поставленный по документальным материалам XIV конференции ВКП(б) спектакль о «судьбе коммунизма» в истории нашей страны. Спектакли Кургиняна «Экзерсисы», «Записки из подполья», как и все остальные, имели колоссальнейший успех, шедший в русле общей контркультурной волны, связанной с загниванием господствующей идеологической культуры. Можно отдельно отметить получивший большую известность и высокое международное признание, поставленный в 1986 году спектакль по поэме А.С.Пушкина «Борис Годунов», в европейской прессе названный «пьесой о крахе первой русской перестройки». Естественно, что подобный театр, не вписывающийся в общепринятые каноны – даже «перестроечные» – был объектом пристального внимания официальных структур, руководящих культурой, и стоило больших усилий сохранить от закрытия.

В своих спектаклях единомышленники Кургиняна исследовали и осваивали техники В.Франкла, Дж.Морено (психодрама) и многих других психологов. В Щукинском Кургиняна даже бранили за авангардизм, но в целом относились неплохо.

Театр Кургиняна – это не простой театр, развлекающий и покупающий публику на зрелища, а паратеатр. Паратеатральные техники использовались Ежи Гротовским, ранним Питером Бруком и некоторыми другими. Как говорит сам Кургинян, паратеатр «не развлекает, а исследует непрозрачное… то, что категорически скрывает себя от любых других средств исследования». В рамках такого театра эмоции воспринимаются как феномен сознания, а интеллект – как некий нравственный выбор.

В рамках подобной театральной деятельности с большим объемом исследовательской работы узкий коллектив единомышленников под руководством Кургиняна занимался философией, поиском новых возможностей человека, психотехническими дисциплинами, осваивал медитацию, этнокультурные техники, применял к постижению современной истории положения философии Э.Гуссерля, М.Хайдеггера, изучал паратеатр по самиздатам Гротовского, а также занимался адаптацией к анализу социально-исторических процессов методов математического аппарата, связанного со сферой математических интересов и непосредственной темой диссертации Кургиняна.

1 января 1987 года приказом Главного управления культуры Мосгорисполкома С.Е. Кургинян был назначен художественным руководителем-директором Московского театра-студии «На досках», который обрел с того момента статус государственного театра.

Обсуждения острых вопросов истории и современности, которые проходили после спектакля и были старой традицией театра Кургиняна, – еще в середине 80-х годов, в начале перестроечной эпохи, начали затрагивать очень широкий круг проблем, выходящих далеко за рамки собственно театральной или даже культурологической проблематики. Из театральных обсуждений возникли семинары, которые вскоре стали постоянно действующими, а их участниками оказались ученые самых разных специальностей и политических ориентаций.

Все годы с самого начала своей деятельности театр «На досках» был для его участников чем-то большим, нежели просто театр и даже большим, чем авангардный театр. Это был еще и некоторый подпольный центр, в котором группа единомышленников занималась изучением общества, элит, философии, психологии, а также марксизма, ленинизма, теории и идеологии коммунизма, а также проблематики политической философии и посткапиталистических идеологий. Театр носил характер исследовательского социокультурного центра, специализирующегося на выявлении скрытых способностей человека, исследовании пограничных состояний, работая при этом в пространстве пересечения науки и искусства.

В настоящее время в театре идет метафизическая драма «Izнь» (http://www.kurginyan.ru/theatre.shtml?cat=13), раскрывающая содержание постсоветского социокультурного регресса как своего рода «изнанки жизни», «жизни наоборот». В одном из фокусов разворачивающейся на сцене мистерии находится расстрел Верховного Совета в 1993 г.

В исследованиях Кургинян со своим коллективом добился колоссальных успехов и с 1988 года выступил с серией статей, в которых откровенно предупреждает, что перестройка будет сорвана и превратится в предпосылку для фашизации Советского Союза и Европы, предпосылки для веймаризации страны (термин «веймаризация» ввел в политический обиход именно Кургинян; кстати, как говорят, именно с его же подачи в 90-х в широкое распространение в современной российской политической терминологии вошел античный политический термин «олигархия»). В 90-м году выходит нашумевшая книга или как отмечают некоторые наблюдатели, «политический бестселлер», работа «Постперестройка», подготовленная группой авторов во главе с С.Е. Кургиняном, в которой впервые с системных позиций говорится о надвигающейся на страну лавине криминала, фашистской угрозе, об организованном перестройщиками «управляемом хаосе». Кроме того, представив в книге концептуальную модель развития советского общества, Кургинян со своими единомышленниками заявляет о необходимости по сути дела большого мобилизационного постиндустриального рывка, который только и может спасти страну. За эту книгу с ее идеями постиндустриализма многие политики просто окрысились на Кургиняна, однако, как оказалось, прогнозы, заявленные в работе касательно провоцирования в стране криминального мейнстрима, социокультурной деградации общества, регресса экономики и социальных отношений полностью подтвердились временем, хотя все это прогнозировалось, когда многие еще верили в доброту демократов и в чистые помыслы Б.Н.Ельцина, видя в нем «доброго ангела демократии».

В 1989 г. С.Е. Кургинян вокруг театра и его философских кружков создает Международный общественного фонд «Экспериментальный творческий центр» и становится его президентом. Центр Кургиняна является политологическим, философским, социокультурным и научным центром, как он теперь широко известен в стране и мире. Центр был создан с целью консолидации и сохранения интеллектуального потенциала страны в наступающие «смутные времена» для осуществления адекватных анализа и прогноза в новых условиях. Центр является трансдисциплинарным - Кургинян всегда занимался проблемами оперирования сверхсложными системами, междисциплинарными исследованиями, а его философский кружок постепенно превращался в мощнейший «мозговой центр». В ядре Центра и по сей день находится театр «На досках», хотя фонд сильно развился и сегодня он проводит дискуссионный клуб «Содержательное единство», «Молодежный дискуссионный киноклуб», имеет свое издательство, которое издает книги Центра, а также журнал «Россия-ХХI», ориентированный на философскую, историческую и социокультурную проблематику. Центр не малую часть своих материалов открыто публикует на своем сайте – www.kurginyan.ru. Особый интерес для специалистов в области политологии, философии, социологии и экономики представляют доклады Кургиняна на клубе «Содержательное единство» (http://www.kurginyan.ru/clubs.shtml?cat=41). Кроме того, организация, занимаясь научной и аналитической проблематикой, проводит серьезные политологические семинары по международной проблематике. У Кургиняна и его центра сложились очень серьезные контакты с экспертами и аналитиками Индии, Китая, Израиля, США и ряда других стран мира.

В апреле 2010 года Центр провел научную конференцию «Реальная война», посвященную Победе в Великой Отечественной войне. На конференции выступил целый ряд ведущих российских историков, из целого ряда регионов страны, а также экспертов из зарубежья, что говорит о высокой авторитете Центра и Кургиняна лично в кругу ученых и широких связях организации в научном сообществе. Доклады в открытом виде представлены широкой общественности на сайте Центра (http://www.kurginyan.ru/clubs.shtml?cat=60).

В числе основных исследовательских программ Центра находятся следующие проблемные вопросы:

- «Политическая философия переходных социальных процессов»;

- «Ресурсная безопасность России»;

- «Религиозно-культурные вызовы российской государственности»;
- «Макрорегиональные и локально-региональные процессы»;

- «Политические, экономические и научно-культурные элиты»;

- «Принципы и технологии управления в неустойчивых распределенных системах».

Вхождение Кургиняна в большую политику приходится на конец 80-x годов, когда его взгляды пользовались высоким спросом у О.Шенина, В.Крючкова, В.Павлова, Н.Рыжкова и некоторых других политиков того времени. Кургинян в позднем Советском Союзе был неофициальным советником премьер-министра СССР Николая Рыжкова, а затем Виктора Павлова.

Однако стремительное восхождение Кургиняна началось с его экспертной работы в Нагорном Карабахе, где зрел огромный по своей мощи межнациональный конфликт. Находясь в Баку, Кургинян, приветствовавший горбачевские реформы, понял, что Советский Союз рушится, и если ценой реформ должна стать гибель страны и последующая геополититическая катастрофа, то соотношение целей и средств таково, что такие реформы просто преступны. Из сторонника преобразований Кургинян мгновенно превратился в социал-консерватора.

Отчет Кургиняна по Баку сразу попал в Политбюро и своей глубиной вызвал настоящий шок. Затем группа Кургиняна была главной экспертной группой расследования событий в Вильнюсе, по литовской трагедии. Приглашали ее к экспертной работе и по анализу других конфликтов в перестроечном СССР.

В конце 80-х Кургинян, видящий свою миссию в спасении Советского Союза, вступает в КПСС и делает это тогда, когда из нее многие подобно «крысам, бегущим с тонущего корабля», разбегаются в разные стороны. Кургинян же шел в партию как стратеги и идеолог и в сотрудничестве с ее высшими руководителями планировал съезд, на котором предполагалось сменить президента СССР М.С. Горбачева на посту генерального секретаря партии. Кургинян об этом прямо в глаза заявил Горбачеву при первой же их встрече. Кургинян выступал за то, чтобы партия сменила курс, выработала новую программу развития страны, встала в оппозицию по отношению к оторвавшемуся от партийной проблематики Горбачеву.

Горбачев поддержал Кургиняна касательно нового партийного курса и на свой юбилей в узком кругу своих наиболее близких единомышленников произнес тост за Кургиняна, сказав что вот таким молодым и талантливым людям нужно передавать власть в стране. При этом Горбачев не мог не понимать, что после этого начнется. Александр Яковлев, имея большие политические амбиции, был крайне заинтересован в ослаблении КПСС, так что организовал мощную информационную кампанию против Кургиняна: в «Независимой газете» вышла статья «Тайный советник кремлевских вождей», откровенно направленная против Кургиняна.

Это был мощнейший информационный удар по возможностям спасти Советский Союз. События 19 августа 1991 г. для партии уже носили характер конвульсии. О готовящемся в недрах партийной элиты заговоре Кургинян узнал уже по факту свершившегося 19 августа.

…Объявляется о тяжелой болезни президента М.С. Горбачева и невозможности им исполнять свои обязанности по состоянию здоровья. Целый ряд высших руководителей коммунистической партии и СССР создают Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). В Москву стягивается бронетехника… Но ГКЧП с самого начала ведет себя с точки зрения политики и идеологии заведомо проигрышным образом и дело даже не в танках, введенных в столицу. Если ты берешь диктатуру для наведения порядка и спасения страны в условиях общества, беременного реформами и «перестройками», ты уже не можешь обойтись показом «Лебединого озера» по телевиденью и проходом тяжелой техники по улицам столицы. Группа, берущая на себя всю полноту ответственности за установление авторитарного режима, должна глубоко объяснить свою позицию и решиться на реальные политические меры.

21 августа технике был отдан приказ покинуть столицу без выполнения поставленных задач – часть общества, на поддержку которой еще могли рассчитывать путчисты, активных действий не совершила, до них не была донесена позиция ГКЧП, а часть общества, ориентированная либерально, наоборот, активно поддержала Ельцина и Белый дом. Опять-таки сказался фактор столицы, навязавшей свою волю всей нации, – либерально в то время ориентированный город, в котором собирались огромаднейшие митинги и выпускались большими тиражами демократические газеты. Москва была просто накачена идеей перестройки и демократии. Соответствующе настроенные москвичи пришли к Белому дому и тем самым повлияли на дальнейшую судьбу Советского Союза.

Переговоры ГКЧП с Ельциным о возможности того возглавить СССР своей цели не достигают… Президент РСФСР Ельцин одерживает победу… Арест членов ГКЧП, начиная с вице-президента СССР Г.Янаева и премьер-министра В.Павлова. Министр внутренних дел СССР генерал Б.К. Пуго, входивший в состав ГКЧП, и советник Президента СССР по военным вопросам маршал С.Ф. Ахромеев, поддержавший действия ГКЧП, кончают жизнь самоубийством.

…Против всех членов ГКЧП – и даже, покончивших собой – Генеральная прокуратура СССР возбуждает уголовное дело по расстрельной статье. Кургиняна начинают вызывать на допросы в Генеральную прокуратуру…

Понимая трагизм сложившейся для страны политической и исторической ситуации, Кургинян выступает в прессе со статьей, в которой признает себя идеологом путча: «Я идеолог чрезвычайного положения, я им был, я им остаюсь, я им буду». При аресте председателя КГБ СССР генерала армии Владимира Крючкова у того на столе нашли наделавшую много шума книгу Кургиняна «Постперестройка». Это не было случайностью: видеокамера специально показала книгу, лежащую на столе председателя КГБ СССР.

В конце декабря 91-го года Советский Союз прекратил свое существование. Это историческое событие Кургинян до сих пор считает метафизической катастрофой.

Кургинян продолжает свою политологическую и театральную деятельность, так что и по сей день главные актеры, занятые в его театре, это ведущие аналитики Центра. Это реализация на практике некоторых форм синтеза культуры и науки, эмоций и мышления. В одном из интервью Кургинян отметил: «…мы знаем, как готовить людей, которые могут выходить на другие уровни сознания, работать с собой, погружаясь вглубь и поднимаясь наверх. Это интердисциплинарные специалисты, ядром профессии которых является ощущение своей связи с некими идеальными сущностями, какого-то своего служения. Это группа, которая осуществляет мистерию, литургию некой формой деятельности. Это не искусство, это формы мышления непосредственно в сценическом пространстве. Они открывают что-то для себя, новые миры, они идут на каждое выступление с ощущением психологического риска, срыва или, наоборот, победы. Они говорят, что после каждого выступления для них начинается какой-то виток новой духовной жизни».

В новом государстве Кургинян с марта 93-го становится политическим советником главы Верховного Совета России Руслана Хасбулатова, который, по оценкам ряда экспертов, получал от Кургиняна высококлассную политическую аналитику - это отмечают ведущие специалисты по экспертным структурам российской власти. Кроме того они отмечают, что статус личного советника Хасбулатова всегда был одной из самых больших загадок в системе аналитических структур Верховного Совета и России вообще. На посту Кургиняну придется пережить еще одну великую политическую трагедию.

События 21 сентября – 4 октября 1993 г. только подтвердили высочайший статус советников председателя Верховного Совета и их первостепенное влияние на принятие решений. Именно советники, в первую очередь Сергей Кургинян, непосредственно участвовали в выработке решений Верховного Совета и X Съезда народных депутатов России.

Противоречия между Верховным Советом и Президентом РФ Б.Н. Ельциным нарастали с каждым днем и вспыхнули, вылившись в открытое вооруженное противостояние и расстрел Дома Советов, получившие название «Черного октября»…

Когда еще Дом Советов готовится отражать нападение, Кургинян среди прочих участников разворачивающегося великого действа, огромной трагедии, как советник Хасбулатова находится в здании. Ельцин, беря всю полноту ответственности на себя, принимает решение о вводе в Москву танковой дивизии и блокаде Белого дома.

В половине седьмого вечера в один из дней противостояния между президентом и парламентом под дулами автоматов и угрозой расстрела боевики-«баркашевцы» вывели Кургиняна за оцепление. Оказалось, что Кургинян обратил внимание на то, что в конфликте появилась «третья сила», и начал ее разоблачать, за что и был выведен из здания под дулами автоматов. В связи с этим Кургинян сразу же делает заявление, в котором требует от президента и правительства в кротчайшие сроки прекратить блокаду и силовые давления, дать полную возможность для нормализации политического процесса и обеспечения его развития в русле действующей Конституции и демократии.

По сообщению «Левого информцентра» Кургинян зая¬вил: «Акция моего выставления была проведена после стихийной пресс-конференции, в которой я подробно описал план игры вокруг парламента и президента и где я ввел понятие «третьей силы» и дал прогноз развития событий. Я обращаюсь к парламенту, чтобы он в бли¬жайшие дни и часы не выпускал из-под контроля поддерживающие его силы и людей. Я констатирую, что сегодня они как никогда могут стать объектом грязных и враждебных манипуляций. Сам термин «силовые структуры», подменяющий понятие «правоохранительные органы» тоже далеко не случаен. Но и силовые структуры не еди¬ны. Раздираемые корпоративными и групповыми противоречиями, они обеспечивают тотальный хаос и больше ничего. Я считаю, что никто, никакая власть, в том числе и власть регионов не в праве предъявлять ультиматум всей нации. Я обращаюсь к политическим партиям и прошу вдуматься в двусмысленность сложившейся ситуации. В результате борьбы «капиталистов» с «социалистами», «патриотов» и «демократов», сторонников Союза и сторонников России, под шумок выплывает тот самый «сахаровский» или иной «евразийский» проект, в котором Соединенные штаты Евразии станут трагическим финалом в историческом бытии нашей Родины».

Он же позже скажет: «Идет игра в так называемую стратегию напряженности. Это грязная и тупиковая для всех играющих комбинация. Очень скоро суть происходящего станет ясна всем. Моя задача поломать такую игру. Поломать можно, находясь внутри Белого Дома, и я находился там, раздражая кое-кого своим присутствием. В пятницу… в преддверии ожидаемого штурма я начал обнаруживать людей с экзотическими повязками – «красное на черном фоне». Думаю, что их люди остановили меня в одном из темных коридоров, направив на меня три автомата».

Похоже, что Кургинян был выведен боевиками Баркашова за пределы Белого дома по нескольким причинам. Во-первых, Кургинян выступал за политические методы борьбы без использования насилия. Во-вторых, он оказывал сильное влияние на решения, принимаемые председателем Верховного Совета Русланом Хасбулатовым. В-третьих, Кургинян своим аналитическим нюхом учуял двусмысленность сложившейся ситуации, деструктивные позиции некоторых патриотических лидеров, которые косвенно доказывали наличие некой «третей силы» в конфликте. Против этой окончательно деструктивной для страны двусмысленности и выступил Кургинян и повел контригру. Итог печален и он общеизвестен – Кургинян был выведен под угрозой смерти, а Дом Советов был расстрелян из танковых орудий. О новых вызовах в Генеральную прокуратуру уже можно и не упоминать…

Роль Кургиняна в целом ряде принципиально важных для страны событий в течение последних 20 лет в политическом и экспертном сообществе широко известна. Помимо непосредственного участия в событиях 93-го и влияния на 91-й год, Кургинян в 96-м году, когда накал борьбы между Зюгановым и Ельциным зашкаливал, был автором и составителем «Письма тринадцати», под которым подписались ведущие представители крупного бизнеса, заявив, что сторонам надо поумерить свой пыл, ибо даже после выборов конфликт сам собой никуда не исчезнет и крайне необходим будет серьезный политический процесс. Тогда по этому письму шли большие переговоры, которые вел Кургинян, – банкиры при этом по его поводу даже говорили, «он говорит с нами так, как будто бы уже сидит в Кремле».

Участвовал Кургинян и в снятии с поста секретаря Совета безопасности генерала А.И. Лебедя за то, что тот в пылу желания стать президентом и показать в ходе подготовки к выборам свою политическую мощь, подписал печально знаменитые Хасавюртовские соглашения с чеченскими боевиками.

Сам же Кургинян политиком быть не хочет, он – интеллектуал и идеолог, который видит свою задачу в интеллектуализации оппозиционных патриотических структур, и всегда говорит, что политик не влияет на процесс, а плывет в его русле. Кургинян – это системный архитектор, способный на изменение хода политического и идеологического процесса. Как только не называли его за эти годы: и «последний певец империи», и «тайный советник кремлевских вождей», и «советский Григорий Распутин», и «птица феникс провокации», и «сценарист политического театра», а украинцы возглавляемую им организацию даже именовали «последней имперской канцелярией». И касательно «последней имперской канцелярии» это действительно так: Кургинян своей миссией считает восстановление Советского Союза.

Аналогичная по своим масштабам информационная кампания, направленная против Кургиняна, как это было в 91-м, случилась в 97-м году, когда на телеканале НТВ в программе «Итоги» Евгений Киселев посвятил Кургиняну полчаса драгоценнейшего эфирного времени (такое не происходит в нормальном, обыденном информационном процессе, а случается только в сверхэкстренных случаях): оказывается под влияние Кургиняна попал министр внутренних дел России генерал армии Анатолий Куликов. На самом деле тогда появилась возможность изменить ситуацию в стране, и опять же, как и в 91-м, по Кургиняну был нанесен масштабный информационный удар, какого не наносят практически ни по кому даже из политиков.

Как философ Кургинян отрицает модные ныне смерть идеологии, конец Истории, говорит о переходе в формацию сверхмодерна. Он активно занимается теорией элит, герменевтикой политического процесса, политической лингвистикой и семантикой, политической философией, разрабатывает теорию адекватного описания закрытых элитных систем и процессов, чему посвящены две его недавние книги – «Слабость силы» и «Качели». В книге «Слабость силы. Аналитика элитных игр и ее концептуальные основания» автор попытался критически отнестись к сложившимся стереотипам о «демократичности» и «транспарентности» политического процесса в США. По всей видимости, впервые в отечественной политологии рассматривается этот процесс через призму клановой борьбы элитных групп в многочисленных американских спецслужбах (ЦРУ, РУМО, АНБ, ФБР и др.). Многие философские позиции Кургиняна раскрывает книга «Исав и Иаков. Судьбы развития в России и мире».

Значительную роль в политической и политологической деятельности С.Е. Кургиняна и его организации играл созданный им в 1992 г. Межрегиональный клуб «Постперестройка», объединяющий ведущие интеллектуальные силы различной политической ориентации. Сейчас Кургинян ведет клубную работу в более узком формате, который представляет из себя возникший в 1994 г. интеллектуально-аналитический клуб «Содержательное единство», членами которого являются более сотни политиков, аналитиков, ученых и деятелей культуры. Заседание клуба обычно проходит два раза в неделю, причем каждый раз доклад в своем содержании носит глубокий политологический, социокультурный и философский смысл.

Кургинян регулярно выступает со статьями в российской прессе и принимает участие в различных политологических семинарах и телевизионных программах. Видимо, именно как опытного и острого полемиста его пригласили и в «Суд времени» летом 2010 г.

По свом взглядам Кургинян считает, что общество следует устраивать по консервативной и, вместе с тем, социалистической модели. Либерализация, т. е. дробление общества в условиях традиционных и идеократических государств типа России увеличивает общественный дисбаланс, расшатывает идущий социальный процесс, что может привести к раскачиванию ситуации со сползанием в хаос и деструкцией социального и государственного организма. Поэтому либерализация западного образца для России опасна.

По основным идеологическим приоритетам Кургинян, конечно же, относится к коммунизму и посткапитализму. При этом он достаточно негативно относится к деятельности Г.Зюганова, неоднократно подвергал того критике за пораженчество. Широко известен откровенный и непримиримый антифашизм Кургиняна. За эту неустанную борьбу с фашистской идеологией фашисты зверски ненавидят Кургиняна фашисты.

Уже по масштабу и глубине той миссии, которую исполнил Советский Союз, одержав Победу в Великой Войне, Кургинян уверен, что можно говорить об огромной гуманизирующей роли советской эпохи в истории России и роли Советского Союза в мире. Сравнения коммунизма с фашизмом, а СССР с фашистской Германией, Кургинян считает отвратными, тем более что только коммунизм мог (и может) спасти мир от фашизма, как это и произошло в годы Великой Отечественной войны. Кургинян разделяет точку зрения О.Шпенглера, согласно которой не будь Великой Октябрьской социалистической революции, мир рухнул бы на аттрактор фашизма гораздо раньше, нежели это произошло в действительности. Коммунизм для Кургиняна – альтернативная часть проекта модерн, построенная на основе альтернативных форм развития, в то время как фашизм – основная ветвь контрмодерна, идеологическая мутация и сползание в архаику, нечто, несовместимое ни с гуманизмом, ни со свободой, ни с прогрессом как таковым. Кроме того, Кургинян считает своим врагом не только контрмодернизм, но и постмодернизм, тоже кидающий вызов проекту Модерн.

В инженерном сословии и научной элите Кургинян всегда видел тот передовой класс, который должен был стать лидером модернизации страны, лидером в деле построения постиндустриальной высокотехнологической Советской России, однако подавляющее большинство российских интеллектуалов, по образным оценкам Кургиняна, разменяло свою высочайшую миссию на право торговать импортными шмотками с рук. «Если сегодня вы предали государство и народ, - сказал как-то в одном монологе-интервью в 90-х годах Кургинян, - завтра народом вам будет выдвинуто обвинение. И Чернобыль - это не самый страшный пункт возможных обвинений.

Материальная катастрофа Чернобыля несопоставима с теми социально-нравственными катаклизмами, лишившими русскую интеллигенцию претензий на интеллектуальное лидерство в мире.

Научно-техническая интеллигенция предала свои идеалы и идеи.

Сбежала, спряталась от холодного ветра истории в базарных рядах за спинами разжиревших спекулянтов. Я остался один. Я сегодня один несу ответственность за все политические и исторические ошибки своего родного класса.

Где эта научно-техническая интеллигенция, которая могла претендовать на лидерство в современной России?

Где та прослойка, которой я изначально отводил роль класса, способного в одиночку выполнить весь объем работ по переустройству России?

Где то сословие, которое я призывал взять власть в свои руки. Взять на себя ответственность за судьбу России, а значит - и всего человечества?

Где русская интеллигенция?

Она унижается на уличных рынках, она торгует «сникерсами», она клянчит поездки на Запад, она унижается в ведомственных очередях за зарплатой.

Если кто-то думает, что Кургинян будет последним, но все же предавшим идеалы и мысли, высказанные в брошюре «Постперестройка» (1990), тот человек заблуждается. Моя идеология основана не на конъюнктуре, а на структурообразующих принципах российского народа.

Я не предам. И не продамся.

Если русский народ окажется распыленным на ветру истории, если наступает конец российской истории, я готов умереть с народом, быть унижаемым вместе со своим народом, но предавать и продаваться не умею и не буду.

Я человек, формирующий тенденции. Я всегда шел поперек течения… Но не затем, чтобы изображать экзистенционального неудачника, который бросает вызов и кричит «нет!» Великому Ничто. Я иду поперек обстоятельств.

Я не буду унижаться… ради счета в западном банке.

Я ценю себя дороже. Я не хочу размениваться по мелочи.

За что продалась научная и творческая элита России? Эти сбежавшие в сторону сытости постмодернисты? Эти журналисты и политики, не выросшие из чужих штанишек западного покроя? Эти экономисты, живущие на социальные подачки чужого мира? Эти драматурги и поэты, ныне проповедующие высоконравственные идеи русской культуры двум негритянкам и японцу в затхлых университетских аудиториях провинциальной Европы и далекой Северной Америки?

Они продались за сытость и личное благополучие.

А ведь этот интеллектуальный класс мог получить в России ВЛАСТЬ.

Не на банковском Западе и не на мусульманском Востоке у наших интеллектуалов был реальный шанс стать для общества всем.

Классом-мессией.

Но они сделали свой выбор и стали... пустотой.

Пылью в пустоте.

Это новое сословие могло изменить мировую политику и сделать Россию лидером планеты. Как ни в какой другой стране именно в России в конце 80-х - начале 90-х годов у инженерной и гуманитарной интеллигенции, объединенной способностью системного мышления, был шанс получить всю возможную полноту власти.

Она этим шансом не воспользовалась.

И я видел, я предупреждал, что может все обернуться пустотой.

Эти люди предали себя. А я их не предавал. Я остался выразителем того духа, который больше в них не воскреснет. Поэтому и относятся они ко мне, как к вызову. Я для них - вызов и упрек. Своим театром и своими книгами, журналом «Россия-ХХI» я напоминаю им об упущенных возможностях.

Мечты и кухонные разговоры были куда благородней, чем сегодняшнее барахтание во лжи и духовном рабстве. Я считаю, они не получили даже чечевичной похлебки. Их материальное благополучие крайне иллюзорно. Их не оттерли от кормушек власти. Интеллигенцию просто смыло политической попсой, как морская волна слизывает пену на песке.

Если интеллигенция не оказалась в силах взять власть в свои руки, это сделает другая общественная группа.

Группа вечных антагонистов русской интеллигенции.

Посмотрите на тех, кто идет на смену болтунам и антигосударственникам!

Так называемые демократы (Сергей Ковалев, Елена Боннэр, Валерия Новодворская) фашизировали общество, унавозили почву для ростка диктатуры. А есть почва, найдется и садовод. Росточек фашизма дает широкую корневую систему. И можно не замечать подземного копошения корней, но скоро энергия почвы пойдет вверх.

Кого винить в грядущем фашизме? Садовода, высадившего росток, или бригаду бездумных землекопов? Почему не думали? Почему не думаем? Почему не действуем?

Да, я обвиняю интеллигенцию в своих спектаклях и книгах, но от нее не отказывался.

За интеллигенцию я буду бороться до последнего дня. За каждого из интеллигентов, живущих в Москве, Санкт-Петербурге, Сосновом Бору, вообще в России или на территориях бывшей Российской империи.

…Может нам только и осталось, что умереть. Но ведь смерть смерти рознь. Можно умереть жертвой, а можно умереть и в борьбе.

Либо оставшееся меньшинство честной интеллигенции переплавится во что-то новое и сильное, либо интеллигенция не выполнит своей исторической миссии.

Если думающая часть общества не осознает своей особой миссии, Россия погибнет.

А уничтожение России и русского народа вызовет планетарную катастрофу с неслыханными последствиями.

«Ядерная зима» по сравнению с такой катастрофой покажется субботним уик-эндом.

…Созидайте новые ценности! Очищайте свое сознание от старых и новых мифов! Найдите свое место в русской цивилизации, которой история дает исторический шанс возрождения.

Пока в одиночестве мне приходится представлять в России новое сословие, имеющее право претендовать не на финансовый капитал и не на владение заводами и атомными станциями, а на интеллектуальный капитал.

Тот новый капитал, за которым будущее и который выступит структурообразующим фактором для человечества ХХI века.

Капитал, ценность которого несоизмерима с банковскими акциями или владением недвижимостью.

Капитал под названием «русский интеллект».

Кургинян действительно как вызов и упрек подавляющему большинству постсоветской интеллигенции, отказавшейся от социальной рефлексии, от работы со смыслами и формирования социальной целостности. Кургинян как явление нашей политики и культуры – глубинный контркультурный феномен. Он не принимал, не приемлет и никогда не поддастся соблазну принять привычные большинству представителей нашей интеллигенции социокультурные клише, парадигмы и совсем уж хилые аппараты описания социального процесса. Он не принимает ни Тенгиза Абуладзе с его преступным «Покаянием», ни теорию карнавала М. Бахтина с ее торжеством низа, с убийственным праздником, заканчивающимся праздным убийством. Именно в рамках этих двух парадигм была сосредоточена основная социокультурная мощь сил, разрушавших Советский Союз. Карнавал – это торжество жизни, заканчивающееся торжеством смерти, которое Кургинян никогда не принимал, не принимает и не примет…

Красный политолог Кургинян как один из ведущих интеллектуалов и идеологов современной России по-прежнему активно занят политической стратегией, политологическим анализом, интеллектуально-идеологической работой и все это с целью переламывания развернутого в стране перестройщиками глубокого социокультурного регресса. Смысл же его участия в «Суде времени» может быть понят как открытая и совместная с российским обществом попытка не допустить высоковероятного в нынешней политситуации второго перестроечного сброса, который на сей раз может стать последним. Ничего кроме уважения такая гражданская позиция вызывать не может.

Командуйте, Сергей Ервандович! Народ готов дать бой перестройщикам и противникам великой истории!

Аналитики портала «Совшкола»