"Суд времени". Аналитика итогов голосования (первые 10 тем)

В проекте Пятого канала «Суд времени» три типа голосования:

(1) голосование телезрителей по телефону;

(2) голосование пользователей сети Интернет на сайте Пятого канала;

(3) голосование зрителей в студии при помощи специальных пультов.

Надо сказать, что итоги различных типов голосования существенно между собой разнятся. Есть и другие моменты, а в совокупности все они требуют некоторого анализа. Именно ему посвящен данный материал.

1. Какое из голосований важнее и почему их итоги разнятся?

 Конечно, наиболее значимым с социологической точки зрения является голосование телеаудитории – оно в наибольшей степени репрезентативно, лучше отражает настроения общества, нежели Интернет и уж тем более московская телестудия. При этом по итогам показа первых 9 тем можно сказать, что как правило результаты теле- и Интернет голосования между собой совпадают гораздо в большей степени, нежели каждый из этих замеров совпадает с результатами голосования в студии.

Для подтверждения этого факта осуществим параметрическое и непараметрическое представление имеющейся на наших руках открытой информации. На рис. 1 приведен соответствующий график.

Рис. 1. Итоги голосования телеаудитории, Интернет-аудитории и аудитории в студии по темам (в %)

Параметрическая оценка итогов голосования при условии их стратификации по типам дает нам результаты табл. 1.

Табл. 1. Параметрическая оценка поддержки позиции С.Е. Кургиняна по типам голосования

Значения таких параметров как размах, дисперсия, среднеквадратичное отклонение и коэффициент вариации при их сравнении показывают, что голосование в студии является более случайной величиной, обладает существенным разбросом (хотя количество голосующих в студии много меньше участвующих в двух др. типах голосования).

О чем этот разброс говорит?

В первую очередь, он может говорить в пользу того, что аудитория в студии гораздо менее репрезентативна (вообще говоря, не является даже условной социологической выборкой), нежели другие типы голосования. Уже по этой причине ориентироваться на голосование в студии с точки зрения социологического анализа не стоит. Студийное голосование также отличается и по другим параметрам, прежде всего, по среднему и медианному значениям анализируемого ряда. Таким образом, поддержка позиции Л.Млечина (т.е. либеральной позиции) сравнительно более высока в студии, но по множеству причин эта поддержка имеет крайне низкий социологический статус, особенно в сравнении с другими типами голосования. (Да, любое голосование в такого рода проектах не является строгой социологической выборкой, однако оно способно отражать общественные настроения в самых общих и широких чертах).

Меж тем Л.Млечин на радиостанции «Эхо Москвы» восхищался, что его позицию поддерживает студия. Общий тон высказывания как бы свидетельствовал в пользу того, что студия более ответственна в плане анализа аргументации сторон, и поэтому в большей мере поддерживает Млечина, нежели Интернет и телеаудитория.

Конечно же, серьезный анализ не дает каких бы то ни было весомых оснований к тому, чтобы согласиться с этой позицией. Аудитория в студию набирается «с улицы» посредством соответствующего сайта «массовка.ру». О качествах этой аудитории много говорят соответствующие факты. Во-первых, это московский и преимущественно молодежный «электорат», а Москва – один из наиболее либеральных городов России. Во-вторых, это «специфический молодежный электорат»: это люди, готовые за 300 руб. в день высидеть 5 часов телевизионных съемок. За эти 5 часов сидения в душной студии человек устает настолько, что просто перестает осмысленно реагировать на аргументацию сторон. Комплекс этих факторов (московская молодежная аудитория с присущей ей социально-культурной спецификой, усталость из-за длительности съемок) говорит о двух вещах. Во-первых, объясняет более высокий уровень поддержки Л.Млечина, нежели по др. типам голосования, а, во-вторых, говорит о крайне низкой репрезентативности и социологической значимости голосования в студии. В этой связи ориентироваться на результаты этого голосования по меньшей мере наивно.

   Более высокий социологический статус имеют телефонное и Интернет-голосование. При этом они демонстрируют между собой определенную близость, тем самым косвенно говоря в пользу своей более высокой репрезентативности и значимости, нежели студийное голосование.

2. Некоторые странности голосования

 В как минимум двух темах голосование сопровождалось определенными странностями. С целью аналитики общественных реакций на эти странности стоит указать.

Странность №1сопровождала голосование по вопросу о Николае II, когда на второй день голосования цифры начали меняться в пользу Млечина. Эксперты связывают этот факт с тем, что к голосованию была подключена монархическая общественность, православная часть Интернет-сообщества. Однако и это не сделало возможным добиться сокрушительных результатов – 78% телеаудитории признало Николая IIправителем, приведшим к краху своего государства.

С учетом того, сколь масштабная пропаганда деятельности данного исторического персонажа сопровождала последние годы, можно констатировать серьезный крах проекта по обелению Николая II. При этом отметим, что процесс накачки личности Николая IIшел по нескольким направлениям:

1. множество публицистических телепрограмм и документальных фильмов, валом идущих по всем основным каналам телевидения и противопоставлявших «смирение императора» (а на деле его политическую неадекватность) действиям большевиков;

2. наступательная политика РПЦ в деле об убийстве царской семьи, доходившая до того, что РПЦ в лице ряда своих молодых иерархов (Андрей Кураев, Всеволод Чаплин, Георгий Рябых, Георгий Митрофанов и др.) серьезно нарушала принцип «богу – богово, кесарю – кесарево»; канонизация Николая II;

3. целый пласт художественных фильмов вроде «Венценосной семьи» Г.Памфилова, «Цареубийцы» К.Шахназарова и т.п., многие из которых носили конъюнктурный характер;

4. деятельность влиятельнейшей в патриотическом сообществе страны газеты «Завтра», одна из идейно-политических линий которой заключалась (и заключается) в нахождении антилиберального консенсуса белого и красного патриотизма, скажем, посредством проведения параллелей между Николаем IIи И.В. Сталиным, Российской империей и сталинским Советским Союзом;

5. множество публикаций и изданий, посвященных Николаю IIи его семье.

Несмотря на всю эту работу, в которой крайне агрессивно участвовала РПЦ и антикоммунистическая часть журналистского сообщества, а также на активное подключение к голосованию монархического контингента, можно говорить о малой эффективности мощной и долговременной информационной кампании по возвеличиванию Николая II.

Не исключено, что сказывается и тот факт, что ничего, кроме раздражения антикоммунистическая, антибольшевистская и антисоветская пропаганда у общества не вызывает. Косвенно в пользу этого говорит признание 91% телеаудитории распада Советского Союза катастрофой. Таким образом, можно сказать, что попытка возвеличивания Николая IIна волне антисоветской и антикоммунистической пропаганды бессмысленна и может породить либо обратные (еще большее отрицание Николая II), либо  деструктивные общественные реакции (по принципу «чума на оба ваших дома»).

Вполне можно предположить, что общество, несмотря на регресс последних 20 лет, все-таки мудрее отплясывающих на советской истории журналистах и публицистах (Н.Сванидзе, Э.Радзинский, А.С. Ципко, И.Б. Чубайс и т.п.) и хочет понимания русской истории в ее диалектическом единстве и разнообразии всех ее оттенков и красок. В пользу этого свидетельствует высочайший интерес, который проявило общество к проекту «Имя России» и теперь проекту «Суд времени». Однотонные оценки прошлого не устраивают россиян, которые по этой причине откликается на общественную дискуссию по поводу отечественной истории. При этом подчеркнем еще и еще раз: педалирование непримиримо антисоветской тематики в такого рода дискуссиях бессмысленно, вызывает больше раздражений, так как люди еще хорошо помнят советское время и считают его более справедливым и позитивным, нежели время нынешнее. Это свидетельствуют многие социологические замеры.

В таком случае складывается ситуация, когда элита ориентирована либерально, в то время как общество имеет другие ценности. Между обществом и элитой нарастают идеологические противоречия, «меж них» нет консенсуса ни по поводу прошлого, ни по поводу настоящего и будущего. В этой связи элите стоит серьезно задуматься о последствиях такого разрыва, который в случае социального и политического кризиса может иметь весьма серьезные последствия.

Вторая странность (странность №2), которая была зафиксирована наблюдателями, произошла при голосовании по вопросу «Большевики: спасли или погубили Россию». На второй день голосования (опять на второй день!) произошло смещение оценок в пользу позиции Млечина на 12%. В данном случае откат связывался с несколькими версиями, включая такую экстравагантную как «подкрутка» счетчика в пользу Млечина с целью, чтобы не было запредельно большого диссонанса между левопатриотичным обществом и либеральной элитой. По Интернету разошлось множество комментариев, в которых люди признавались, что при голосовании за позицию С.Е. Кургиняна (т.е. за то, что большевики спасли Россию) возникали технические проблемы, которых до этого не случалось. Так, нельзя было дозвониться со стационарных телефонов городской сети Москвы.

Эксперты признают, что если бы имело место «подкручивание» итогов голосования в пользу Млечина (хотя бы на 12%, чтобы не так позорно выглядела антикоммунистическая позиция), то скорее всего звонки бы принимались, а мухлеж бы происходил параллельно. Это заставляет предполагать следующее.

Не исключено, что происходило техническое блокирование соответствующего номера в московской городской телефонной сети, которое в совокупности с подключением к голосованию белого и либерального электората привело к тому, что спасителями России большевиков признали 72% голосовавших, хотя в первый день голосования с этой позицией были согласны 81-82% телезрителей. При этом каких бы то ни было больших «проколов» стороны С.Кургиняна наблюдатели не обнаруживают, что еще больше свидетельствует о некоторой странности и диспропорциональности тех необоснованно стремительных изменений, которые произошли.

 Несмотря на все это с уверенностью можно сказать, что вопреки мощнейшей и невиданной доселе в истории пропаганде просоветское понимание истории родственно подавляющему большинству россиян. Работа на разрушение этого потенциала для власти будет иметь однозначно негативные последствия. Во-первых, чем больше будет антисоветской и антикоммунистической пропаганды, тем в большей степени люди будут отстраняться от информационной картины и СМИ. Во-вторых, просоветское понимание себя и мира на сегодняшний день является тем широким идеологическим стержнем, вокруг которого хоть как-то формируется сегодняшнее российское общество. Ни либерализм, ни белый патриотизм не могут конкурировать с патриотизмом просоветским (красным, левым): разрушив его, общество нельзя будет собрать воедино уже ничем.

Отныне все элиты должны отдавать себе отчет, что просоветский патриотизм – важнейшая часть национальной безопасности и духовного потенциала общества; любая работа на подрыв этого важнейшего идеологического содержания должна расцениваться как попытка осуществить деструкцию в государственном и национальном масштабах. Оценки таким действия должны даваться исключительно с учетом этого факта. Такова правда жизни.